Носите тяготы друг друга

Ровно 30 лет исполнилось нынешней весной, как молодой священник, кандидат богословия Андрей Паюл был назначен благочинным Валуйского округа. Семь районов принял тогда отец Андрей под свое окормление. Время перестроечное, сложное. Ответственность за возрождение духовной жизни огромная. Многих храмов, воздвигнутых позже, еще не было. Со всего города и близлежащих деревень шли на службу в Никольский храм, учились веровать в Бога. Благо, что сам благочинный тут же организовал воскресную школу, стал учить взрослых духовным истинам.

Рядом с отцом Андреем юная матушка, она поет в церковном хоре, руководит им, называемым теперь левым, малым. Жизнь храма и заботы батюшки – вся ее жизнь. Радостно и защищенно ей рядом с дорогим супругом. Но и ответственно, и непросто, и надо соответствовать в свои 20 с небольшим серьезному, духовно зрелому служителю Церкви, окормляющему незрелую разновозрастную паству. Каждый день теперь помнит Татьяна Владимировна, будто все было вчера.

Встретившись в храме с утра пораньше, как условились, присели на скамейке. Заговорили о времени знакомства с будущим супругом, и тихо она засияла вся изнутри. Вроде бы обычная история двух сердец, но так непривычно все. Встретились выпускник духовной семинарии, отслуживший в армии, и девочка Таня. Ему двадцать два, он готовится поступить в духовную академию, приехал навестить старшего брата, протоиерея сельского храма Казанской иконы Божией Матери отца Павла. Она живет в этом селе Красногвардейского района, поет в церковном хоре, ей всего лишь 14 лет.

– Но с виду была взрослее, – объясняет ситуацию матушка Татьяна в ответ на мое удивление по поводу подросткового возраста. Да и не только с виду – соглашаюсь про себя, представив юную красавицу с длинной пышной косой, со строгими голубыми глазами, со свойственной ей обстоятельностью и верностью во всем. Конечно же, такие черты характера не возникают на пустом месте, а закладываются с детства. Вот и взрослела она на радость будущему супругу, решившего: "Значит, предназначена Богом, и расти ей на моих глазах". Шесть лет влюбленные готовились к таинству брака. Обвенчались, когда будущий священник учился на втором курсе духовной академии. В центре русского православия, в Сергиевом Посаде (тогда Загорске) родилась молодая семья.

С первенцем, дочкой Наташей, прибыли они в Алексеевку, куда направили молодого священника после защиты кандидатской диссертации. Как благословение получил воин Христов здесь в храме в честь святого благоверного князя Александра Невского. Нелегкой предстояла служба после десятилетий безбожия и богоборчества.

Помнится мне строгий взгляд его внимательных черных глаз, не забыть первой исповеди. Осмелилась тогда, встала в цепочку идущих к аналою с Распятием и Евангелием. Волновалась, вот мой черед. Строгий взгляд будто спрашивает: "Что совершила за прожитую жизнь и понимаю ли ответственность момента?"

Как же непросто соответствовать званию жены в таком супружестве – мелькают мысли в голове, пытаюсь облечь их в словесную форму вопросов. "Носите тяготы друг друга", – напоминает в ответ моя собеседница евангельскую истину. Наш разговор особый и еще потому, что направленность диктуется временем. Идет третья неделя по Пасхе, посвященная женам-мироносицам. Тем самым преданным последовательницам Христа, что не испугались ни гонений, ни преследований. За Учителем последовали они на Голгофу, когда с Ним не осталось рядом никого, кроме преданного Иоанна, будущего апостола любви. Это они первыми пришли ко гробу Распятого на другой день после иудейской субботы, чтобы умастить по традиции Почившего благовониями, миром. И сейчас идет речь о женской надежности и преданности мужу и семье.

– Ради любви где-то преломишь себя, – вспоминает прожитое матушка Татьяна.

– Что главное в отношениях? – в раздумье повторила мой вопрос. – Пожалуй, и нет в семье второстепенного, но первее всего – утвердиться в истине по церковным канонам: мужчина – глава семьи. Когда почитаешь его, он чувствует в тебе свою женщину, старается оберегать, боится обидеть – поведением, словом, взглядом. Несет тебя по жизни, как драгоценный сосуд, – матушка говорит ровно, спокойно, видно, хватило времени ей осмыслить то, чем делится сейчас.

– Женщина – драгоценный камень, мужчина оправа, – сделала вывод о высоких отношениях между супругами. Помолчала, добавила ровным тоном:

– Конечно, в каждой семье бывают разные неурядицы, и по-разному люди выходят из них. Главное – и тут сохранить уважение друг к другу. А шелуха, что? Она стирается из памяти. Чистое, настоящее остается.

С тихой благодарностью к приснопамятному супругу заговорила о его достоинствах и о том, какой пример почтения и любви к людям подавал он.

– Любая бабушка могла подойти посоветоваться, поговорить. Для каждого находил время, как бы ни был занят. Широкой души человек. Не старался казаться, а был таким, – сделала вывод матушка, а мне вдруг подумалось: он ведь и ее характер, взгляды на жизнь сформировал как старший по возрасту и по положению в семье и в обществе.

– Может, поделитесь чем-то необычным из ваших отношений? – пытаюсь задеть моменты из личной жизни, к которым, если честно, касаться не имею прав.

– Да нет, ничего не было из ряда вон выходящего, – просто ответила матушка Татьяна. И вспомнилась мне наша беседа после архиерейской панихиды по случаю десятилетия со дня гибели протоиерея отца Андрея. Так пульсировала боль еще в ней, хоть и скрывала ее. "Жизнь моя разделилась на до и после гибели батюшки, – призналась тогда горько. – Каждая радость теперь для меня, как в траурной рамке".

Еще пять лет минуло после той нашей встречи. Все дальше отходит тот трагический день, когда Татьяна Владимировна будто окаменела от вести: ее мать Александра Васильевна и дорогой супруг погибли. Они возвращались домой, спешили к вечерней службе в честь Успения Богородицы. Легковая священника, КамАЗ и бортовая с рабочими – три машины вышли из-за поворота и мчались в одну точку, не свернуть, не разъехаться. Решали мгновенья. Отец Андрей уступил дорогу машине, везущей людей после рабочей смены. Сошел с дороги под колеса большегруза. Исполнил евангельское: "пастырь добрый полагает душу за овцы своя".

Предельная сжатость чувств до самоотречения. Вот когда пригодились ей качества, выработанные в ежедневной работе над собой во всей жизни, дабы соответствовать своему супругу. Каждый день – как единственный, лишь бы выжить. Топливо души – прошлое. Теперь без мужа, ставшего при земной жизни ее вторым "я", без которого, казалось, не сможет дышать. Ей 38 лет, на ее руках четверо детей. Одна. Без пенсионного пособия и мужской поддержки. "И все в одни руки", – как говорит она.

– Но что не возможно человеку, возможно Богу. Сама бы не выкарабкалась, – делает вывод, привыкнув за жизнь во всем полагаться на Его волю. Окунувшись в прошлое, вспомнила о поддержке владыки Иоанна. Да и ответственность за судьбы детей не позволяла расслабляться. Ласково улыбнулась сейчас, сказав, как нежен был Сашенька, самый младшенький. Когда дети уходили из дома, он всегда оставался с мамой: чтобы не грустила. Нехитрое хозяйство поддерживало: курочки, собачки, кошки. А теперь…

Тот Сашенька закончил БГУ, отслужил в армии, учится заочно в духовной семинарии. Мечтает продолжить отцовскую стезю. Старшенькая, Наташа, замужем за священником Новооскольского района, стала матушкой. Младшая Маша живет в Белгороде, работает в турагентстве. Лишь Сергей остался при маме, трудится в горгазе. Выросли дети, разъехались. Только матушка все та же: так же предана Никольскому храму, церковному хору, полагаясь во всем на волю Божию.

– А я вне храма и не представляю себя. Всю жизнь, как помню, всегда была на службах и веровала в Его святую волю, – говорила матушка в ходе нашей беседы. И вера, воистину, спасла ее.

– Как пообщаешься с ней, легко и приятно становится на душе, – сказала кассир церковной лавки Л.П. Рыкова про матушку Татьяну, сумевшую выстоять в этой жизни.